Один вечер в Амстердаме [= Богиня любви, или Она не прощает измен ] - Алена Белозерская

— Чувствую, что удивлен, — сказал Зеф, и в голосе его послышался смешок. — Я хочу встретиться.

Войтович в раздражении облизал губы. Слишком много за сегодняшний день случилось сюрпризов. Сначала Ирма с ее параноидальным бредом и видением врагов во всех. Теперь неожиданный звонок Зефа, разговоры и встречи с которым ничем хорошим не заканчиваются.

— На чьей территории?

— На твоей. Я уже здесь.

Зеф Ноли был человеком незаурядного ума и способностей. Его даже прозвали Шахматистом за умение видеть ситуацию в полном объеме и просчитывать действия на максимальное количество шагов вперед. Расчетливость, которая необъяснимым образом переплеталась с дьявольской проницательностью, была отличительной особенностью старого албанца, вселяющего ужас в любого, кто смотрел ему в глаза. Он видел все, что было запрятано глубоко внутри, и ни у одного человека не было шанса обмануть его, ибо великих обманщиков, каким являлся Зеф, сложно обвести вокруг пальца. Более того, абсолютно невозможно, так как, зная все те уловки, которыми пользуются лжецы, Зеф мгновенно пресекал возможность ввести его в заблуждение и запутать.

Невысокий, с белыми волосами и такого же снежного цвета короткой бородкой, он вызывал приятные ощущения, если бы не колючие черные глаза, сверлящие дыру в лице собеседника. Темная гладкая кожа, маленький крючковатый нос и тонкие багровые губы — все это привлекало и отталкивало. Человек противоречий, именно так можно было охарактеризовать Зефа. В нем сочетались и доброта, и жестокость, а подобная смесь всегда привлекательна. Люди стремятся к таким необычным представителям человеческого рода, и даже страх пострадать от их руки не является преградой. Они опаляют силой, от них веет свободой и властью, тем, чем обычный человек желает обладать, но по каким-либо причинам не может. Зеф давал возможность прикоснуться к источнику энергии, бьющему из него. Он завлекал своим могуществом, населял уверенностью, и поэтому, единожды оказавшись в его власти, невозможно было вырваться, так как он безжалостно сдавливал тиски, удушал, превращая человека в раба.

Умный, начитанный, Зеф считал себя высшим звеном эволюции, что и было его единственным слабым местом. Тщеславие руководило им. Он стремился к почитанию и славе, что, по мнению Войтовича, являлось непростительной ошибкой или, по меньшей мере, неэффективной тратой времени. В той деятельности, которой они занимались, известность скорее была минусом, чем плюсом. Зеф это понимал и страдал. Его истинные желания кардинально расходились с тем образом жизни, который он вел. Склонный к авантюризму, он частично насыщал свою жизнь острыми эмоциями, однако главного не получал. Ему хотелось блеска софитов, вспышек фотокамер, всеобщего поклонения. Глава одного из сильнейших наркокартелей Европы с детства стремился быть актером. Этот чрезвычайно опасный преступник мечтал примерить на себя лавры лицедея. Отчасти у него это получалось: страсть к игре вылилась в огромное количество ролей, которые он исполнял в реальной жизни.

Каждый раз, глядя на Зефа, Павел Войтович думал о том, что он очень напоминает ему Авилова. Тот так же умел носить маски, как, впрочем, и любой другой человек. Но Зеф отличался от всех небывало высоким уровнем мастерства и способностью мгновенно перемещаться из одной роли в другую. За одну лишь беседу Зеф мог примерить на себя огромное количество амплуа, что крайне утомляло и заставляло терять бдительность. Однако Войтович, зная о любви Зефа к подобным перевоплощениям, умел ставить барьер между собой и его эмоциональным захватом. Наверное, поэтому Зеф уважал Войтовича более чем кого-либо, так как чувствовал, что не в силах завладеть умом и чувствами этого человека.

— Энвер, — позвал Зеф своего первого помощника, — будь добр, организуй мне кофе. Пожалуйста.

Зеф всегда выражал свои желания в просьбе. Это подкупало и словно говорило о том, что он никогда не ставит себя выше других. Однако те, кто хорошо знал его, не обольщались на этот счет. Мягким хрипловатым голосом, с улыбкой на губах, Зеф неумолимо напоминал о том, что является самой важной персоной в комнате. И его вежливая просьба несла в себе оттенок снисходительности, но никак не равенства, которое остальные ошибочно интерпретировали в свою пользу.

Энвер быстро сделал заказ в ресторане отеля и отчитался боссу.

— Хорошо. Спасибо, — отвлеченно проговорил Зеф, разглядывая улицу из окна. — Город очень изменился.

В Петербурге он был лишь однажды, когда Россия еще именовалась Советским Союзом. В ту пору он, бедный албанский студент, учился в Москве в РУДН, так он теперь называется, на медицинском факультете. Оттуда он был с позором отчислен за неуспеваемость. Ленивый, склонный к развлечениям, Зеф большее внимание уделял московским красоткам, чем учебе. Вернувшись в Албанию, получив от отца немало упреков, он быстро изменил жизненные приоритеты и поступил в Тиранский политехнический университет, который впоследствии блестяще окончил. После этого последовало обучение в Сорбонне, где он изучал право и иностранные языки.

Именно в Париже Зеф приобрел знакомства, которые ввели его в криминальный мир и впоследствии сделали лидером, объединившим албанские наркокланы в единую структуру. Наконец, Зеф нашел сферу, в которой мог проявлять свои многочисленные способности в полной мере. Обманом, а подчас и силой, он соединил разрозненные мелкие группировки и превратил их в разветвленную сеть глобальной криминальной организации, которая занималась производством и поставками героина в страны Европы. Политическая и экономическая ситуация на его родине сыграла ему на руку, позволив сделать из Албании транзитную магистраль по доставке наркотиков. Его картель делился на несколько наркокланов, каждый из которых контролировал свой участок наркотрафика. Но подчинялись все Зефу Ноли и без его согласия не могли принять ни одного решения.

Как получилось, что из примерного гражданина Зеф превратился в преступника? Этот вопрос волновал многих, только не самого Зефа. Криминальная, запретная сторона жизни всегда влекла его. Уже в Москве, находясь среди тысяч студентов-иностранцев, он быстро понял, как это приятно — обладать большими деньгами. Будучи честным врачом, которым он намеревался стать, невозможно представить свою жизнь роскошной. Советский Союз, в отличие от западного сообщества, не терпел любителей излишеств, поэтому с ним пришлось попрощаться. Зато жизнь в этой стране научила тщательной конспирации, умению скрывать свое настоящее лицо от окружающих. Это очень пригодилось Зефу в дальнейшем. Вернувшись в Тирану, Зеф впервые столкнулся с наркотиками и тем, какой доход они могут приносить. Однако в то время албанцы являлись лишь курьерами турок и весьма сильных болгарских криминальных структур. Самостоятельных мафиозных группировок в Албании не существовало. Поэтому Зеф стал наемником одного турецкого наркодельца и взялся за перевозку героина во Францию. Он очень нуждался в деньгах. Его молодая жена ждала близнецов, кроме того, Зеф не представлял себе обычной жизни рядового служащего, перебивающегося на скромные гроши.

В Париже жизнь свела его с Вальмиром Коломби, который был сторонником проекта «Великая Албания», ратующим за воссоединение всех территорий, некогда принадлежащих стране. Ярый националист, Коломби не гнушался использовать противозаконные методы для увеличения казны своей организации. Главным из них являлась торговля наркотиками. В девяностых к нему присоединились лидеры вооруженных формирований, и организация стала настолько мощной и влиятельной, что потеснила турецкую наркомафию, лидирующую на рынке, и вступила в сотрудничество с итальянскими «семьями».